Блокировка журналистских расследований или расширение прав человека: разбор скандального законопроекта

В Верховной Раде зарегистрирован скандальный законопроект №14057. Медиа раскритиковали его и заявили, что он ставит под угрозу существование журналистских расследований. Председатель ВР Руслан Стефанчук утверждает, что этот законопроект не о медиа, а о расширении личных прав каждого человека, передает УНН.

Критика медиасообществом законопроекта №14057

СМИ, анализируя законопроект о внесении изменений в Гражданский кодекс Украины, раскритиковали несколько положений. В частности, смутило предложение об автоматическом признании недостоверной информацией, которая не закреплена в судебном приговоре, а также разрешение наказывать за субъективное мнение.

Также СМИ раскритиковали предложение убирать любую информацию, если она неактуальна или утратила общественный интерес. Журналисты отмечают, что определения этих двух категорий в проекте закона не прописаны.

Институт массовой информации заявил, что данный законопроект представляет риск цензуры и содержит чрезмерно жесткие требования к медиа.

Еще одним очень проблемным моментом законопроекта является расширение права на опровержение и права на ответ в медиа. То есть любое упоминание в медиа о лице означает, что это лицо имеет право на ответ, если, по мнению лица, в публикации нарушены его "личные права". При этом это лицо может даже не быть названо прямо - достаточно, "чтобы из информации можно было установить конкретное лицо или чтобы оно включалось в круг лиц, которых касается информация". Право на ответ предлагается независимо от вины распространителя и даже независимо от достоверности информации, затронувшей личное право

Председатель Верховной Рады Стефанчук, который является одним из авторов законопроекта, решил опровергнуть основные претензии к законопроекту.

Первое предостережение, которое опровергает Стефанчук, касается "ответственности журналиста без вины".

Это не так. Опровержение - это не ответственность, а способ защиты, который не влечет за собой юридических санкций. Действующая редакция ст. 277 ГКУ уже предусматривает, что "опровержение недостоверной информации осуществляется независимо от вины лица, которое ее распространило". Право на опровержение как способ защиты соответствует практике ЕСПЧ (Axel Springer SE v. Germany, 2023; Eigirdas v. Lithuania, 2023)

Он отмечает, что вместе с тем, часть 13 статьи 277 ГКУ в редакции законопроекта предусматривает: "Особенности опровержения недостоверной информации устанавливаются законом". В частности, такие особенности установлены статьей 43 Закона Украины "О медиа", которая среди прочего предусматривает случаи, когда субъект в сфере медиа имеет право отказать в распространении опровержения или ответа.

Вывод: новых обязанностей для медиа здесь нет

"Запрет расследовать коррупцию до приговора суда"

Это не так. Презумпция невиновности закреплена в части первой статьи 62 Конституции Украины. Презумпция невиновности также является одним из стандартов журналистики (пункт 22 Резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы 1003(1993) об этических принципах журналистики)

По его словам, обязанность соблюдать презумпцию невиновности соответствует практике ЕСПЧ ("Дю Рой и Малаури против Франции" (Du Roy and Malaurie v. France), 2000, "Ворм против Австрии" (Worm v. Austria), 1997).

Вместе с тем, соблюдение презумпции невиновности никоим образом не "делает невозможным расследование коррупции до приговора суда", речь идет лишь о том, что лицо не следует называть виновным, пока его вина не будет доказана в законном порядке и установлена обвинительным приговором суда ("Буткевичюс против Литвы" (Butkevičius v. Lithuania), 2002; "Гуцановы против Болгарии" (Gutsanovi v. Bulgaria), 2013)".

Вывод: законопроект не ограничивает журналистские расследования и четко соответствует Конституции Украины

"Суды смогут запрещать распространение информации до ее публикации, блокировать сайты и изымать тиражи"

Стефанчук подчеркивает, что данное утверждение также не соответствует действительности. По его словам, соответствующая статья существует в ГКУ уже 23 года.

Предлагаемые изменения лишь уточняют современные каналы распространения информации (веб-сайты, страницы в социальных сетях, каналы мессенджеров, видеохостинги, другие веб-ресурсы). Вместе с тем, перечень таких способов распространения информации и в действующей редакции ГКУ не является исчерпывающим. Пример решения ЕСПЧ, который в части применения статьи 278 ГКУ не нашел нарушения Европейской конвенции по правам человека ("Анатолий Еременко против Украины" (Anatoliy Yeremenko v. Ukraine), 2022). Вывод: законопроект в этой части не предусматривает новых или дополнительных ограничений для свободы слова, в том числе относительно проведения журналистских расследований и публикации их результатов

 "Право на ответ, независимо от достоверности информации. Это якобы означает, что даже правдивые расследования обяжут публиковать альтернативную версию фигурантов"

Это ошибочное мнение. Право на ответ существует уже сейчас (в действующей редакции статьи 277 ГКУ и статьи 43 Закона Украины "О медиа"). Это не "опровержение", а лишь право высказать собственную точку зрения. Право на ответ как способ защиты соответствует практике ЕСПЧ ("Эдисьонс Тьемпо против Испании" (Ediciones Tiempo v. Spain), 1989, Мельничук против Украины" (Melnychuk v. Ukraine) (определение), 2005). Одновременно право на ответ так же подпадает под действие ограничений, предусмотренных статьей 10 Конвенции

В качестве вывода он отмечает, что законопроект не создает рисков для журналистов.

"Законопроект якобы предусматривает право на примирение, извинение, которое может рассматриваться как дополнительный инструмент давления на журналистов"

Стефанчук опровергает также и данное утверждение и объясняет, что статья 277-2 "Право на примирение" ГКУ в редакции законопроекта предлагает предусмотреть право лица, нарушившего личные права другого лица вследствие распространения недостоверной информации, обратиться с предложением о примирении.

Речь не идет о "принудительном извинении", а об инициативе лица, распространившего недостоверную информацию. Вывод: новых рисков для свободы слова и деятельности журналистов не предусмотрено

"Право на забвение, если будет применяться без баланса с общественным интересом – возможно изъятие важных журналистских материалов"

Это неправда. Статья 302-2 ГКУ в редакции законопроекта предлагает закрепить в гражданском законодательстве "право на забвение". Необходимость закрепления права на забвение в национальном законодательстве обусловлена евроинтеграционными обязательствами Украины. Такое право предусмотрено Регламентом Европейского Парламента и Совета (ЕС) 2016/679 от 27 апреля 2016 года о защите физических лиц в связи с обработкой персональных данных и о свободном движении таких данных, и об отмене Директивы 95/46/ЕС (Общим регламентом о защите данных) - Статья 17 "Право на стирание ("право быть забытым")

Стефанчук отмечает, что право на забвение признается и защищается в соответствии с практикой ЕСПЧ (("Венгжиновский и Смольчевский против Польши" (Węgrzynowski and Smolczewski v. Poland), 2013; "М.Л. и В.В. против Германии" (M.L. and W.W. v. Germany), 2018, "Бианкарди против Италии" (Biancardi v. Italy), 2021; "Медиенгруппе Остеррайх ГмбХ против Австрии" (Mediengruppe Österreich GmbH v. Austria), 2022; "Гурбен против Бельгии" (Hurbain v. Belgium) [БП], 2023).

Статья 302-2 ГКУ в редакции законопроекта предусматривает необходимость обеспечения баланса между правом на забвение и правом на свободу мысли и слова и свободное выражение своих взглядов и убеждений (часть третья этой статьи). Эта статья должна применяться в системном толковании со статьей 29 "Распространение общественно необходимой информации" Закона Украины "Об информации", которая предусматривает, что "Информация с ограниченным доступом может быть распространена, если она является общественно необходимой, то есть является предметом общественного интереса, и право общественности знать эту информацию преобладает потенциальный вред от ее распространения".

Вывод: законопроект в этой части предусматривает новое право физического лица – "право на забвение", что обусловлено евроинтеграционными обязательствами Украины. При этом законопроект предусматривает условия осуществления такого права (часть вторая) и случаи, когда такое право не применяется (часть третья). В системном толковании со статьей 29 Закона Украины "Об информации" осуществление права на забвение обусловлено необходимостью устанавливать баланс с правом общественности знать общественно необходимую информацию, которая является предметом общественного интереса

"Теперь оценочное суждение, выраженное в форме, унижающей достоинство, честь, репутацию, на лицо, которое их распространило, может быть возложена обязанность по компенсации морального вреда"

Это не совсем так. Такая обязанность существует уже 23 года (ст. 23 и 280 ГКУ, Закон "Об информации"). ЕСПЧ признает эту практику (Błaja News v. Poland, Timpul Info-Magazin v. Moldova). Вывод: законопроект в этой части не предусматривает возложения на медиа новых обязанностей или дополнительной ответственности, по сравнению с действующим законодательством

Кроме того, председатель ВР предложил в начале октября провести встречу с журналистами и представителями гражданского общества, специализирующимися на вопросах медиаправа, чтобы обсудить все аспекты этого законопроекта и совместно найти сбалансированные и эффективные решения.

Ведь главная цель законопроекта - создать современную систему защиты прав человека и гражданина, утверждение и обеспечение которых является главной обязанностью государства (ст. 3 Конституции Украины)

Какие еще изменения предлагает законопроект по защите прав человека

В частности, законопроект предлагает:

• право на информационный покой, которое закрепляет право физического лица не участвовать в рабочих коммуникациях (звонки, письма, сообщения) в нерабочее время, что является ответом на размытие границ между работой и личной жизнью в условиях дистанционной занятости и защищает право на отдых;
• запрет удовлетворения просьбы физического лица о прекращении его жизни, в частности все виды эвтаназии, меры ассистированного самоубийства;
• физическое наказание родителями (усыновителями), опекунами, попечителями, другими законными представителями, воспитателями, а также любыми другими лицами малолетних, несовершеннолетних детей и подопечных не допускается;
• в случае жестокого или унижающего достоинство обращения физического лица по отношению к другому физическому лицу, находящемуся в беспомощном состоянии, применяются меры, установленные настоящим Кодексом и/или другим законом;
• физическое лицо, защищавшее независимость, суверенитет и территориальную целостность Украины, обеспечивавшее выполнение служебных обязанностей и присяги на верность Украинскому народу, после его смерти (гибели) может быть похоронено на Национальном военном мемориальном кладбище с воинскими почестями на основаниях и в порядке, определенных законом;
• применение методов прямого психического воздействия (гипнотическая терапия, введение психотропных веществ, осуществляемые вне медицинской практики или с нарушением установленных клинических протоколов и т.п.), технологий скрытого психического воздействия (использование технологии «25 кадра», подпороговых аудиовизуальных стимулов, ультразвука, инфразвука, бинауральных битов и т.п.), проведение медицинских, научных и других исследований, экспериментов, процедур, связанных с нейромониторингом, нейростимуляцией или инструментальной диагностикой психофизиологического состояния лица, а также любой другой способ медицинского, психического, психологического, психофизиологического, эмоционального, духовного и иного вмешательства в психику физического лица может осуществляться только с его информированного письменного согласия или в случаях и порядке, определенных законом. Физическое лицо в любой момент может отказаться от любого указанного абзацем первым этой части вмешательства в его психику, в том числе и после его начала, и требовать прекратить такое вмешательство;
• физическое лицо имеет право на защиту от поведения другого лица, которое вызывает психологическое насилие, эмоциональное давление, манипулирование сознанием или другие формы вмешательства в состояние психического здоровья. Эта защита распространяется также на цифровую среду, информационные технологии и т.п.;
• физическое лицо может дать информированное письменное согласие на донорство его органов и других анатомических материалов на случай своей смерти или запретить его;
• физическое лицо, имя которого незаконно используется другими лицами, имеет право требовать прекращения такого использования, а также возмещения, компенсации причиненного ему вреда;
• использование изображения, голоса физического лица допускается только с его информированного согласия, если иное не определено законом.