Скандал вокруг клиники Odrex: суд рассмотрит изменение меры пресечения врачу, действия которой связывают со смертью пациента

Киевский апелляционный суд сегодня в 11:40 рассмотрит апелляционную жалобу относительно меры пресечения врачу-онкологу Марине Белоцерковской. Апелляционный суд под председательством судьи Юлии Матвиенко может изменить меру пресечения с круглосуточного домашнего ареста на ночной, сообщает УНН. 

В рамках дела о смерти пациента – бизнесмена Аднана Кивана, который проходил лечение в одесской частной клинике "Одрекс", Печерский районный суд Киева избрал онкологу Марине Белоцерковской меру пресечения в виде круглосуточного домашнего ареста. Белоцерковская является одной из двух подозреваемых в уголовном производстве по ч.1 ст.140 УК Украины – ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником, повлекшее смерть пациента. 

Судебно-медицинская экспертиза установила, что во время лечения Аднана Кивана медики не обеспечили надлежащего реагирования на признаки осложнений, не назначили необходимых препаратов, в частности антибиотиков после операции, а также проводили процедуры, которые были противопоказаны пациенту, учитывая его состояние. Эксперты пришли к выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между действиями врачей и смертью Кивана 28 октября 2024 года. Отметим, что после смерти девелопера – Белоцерковскую уволили из клиники. 

Кроме Белоцерковской, в рамках уголовного производства объявлено подозрение ее уже бывшему коллеге – заведующему хирургическим отделением в медицинском доме "Одрекс" - Виталию Русакову.  

Заседание по мере пресечения Виталию Русакову Киевский апелляционный суд уже провел. По его результатам подозреваемого в ненадлежащем исполнении профессиональных обязанностей, повлекшем смерть пациента, Виталия Русакова обязали находиться под домашним арестом с 23:00 до 6:00. Учитывая "комендантский час" в стране – сейчас подозреваемый врач ограничен не более, чем все остальные украинцы. Такое решение суда вызвало возмущение в обществе. 

Кроме того, сам Русаков улыбался и шутил в суде, а после – опубликовал в соцсетях селфи с электронным браслетом. Семьи умерших пациентов назвали такое поведение проявлением цинизма и неуважения к погибшим.

Новые истории пострадавших пациентов клиники "Одрекс"

После смерти Аднана Кивана истории пациентов одесской клиники "Одрекс" начали появляться одна за другой - люди решили больше не молчать. Те, кто годами боялись говорить публично, сегодня решаются рассказать истории о том, как лечение в "Одрекс" превращалось в издевательство, профессиональная помощь – в опасные эксперименты, а медицина – в холодный финансовый расчет, чтобы "вытянуть последнее" из семьи больного. В документальном фильме "Осиное гнездо" родственники пострадавших и умерших пациентов рассказывают о пережитом. 

Одна из них - Светлана Гук, муж которой умер в "Одрексе". Пока он лежал в реанимации, клиника, по ее словам, выставляла счета по 80-90 тысяч гривен ежедневно. Женщина подозревает, что мужа могли удерживать на аппаратах даже после клинической смерти – но не для спасения, а для того, чтобы продолжать выставлять счета. Когда женщина не могла больше платить – ей прямо предложили отдать документы на квартиру, чтобы юристы клиники быстро ее продали. После смерти мужа клиника, не остановившись, подала на нее в суд, требуя дополнительно 900 тысяч гривен. 

Другой пациент, Владимир, пришел в "Одрекс" на операцию, во время которой его, вероятно, инфицировали бактерией Serratia Marcescens. Эта бактерия передается через грязные руки или инструменты. В клинике это не опровергали, заявив, что "это реанимация – здесь можно подхватить все что угодно". Такой ответ, может свидетельствовать о понимании сотрудниками, что реанимация в клинике не соответствует заявленным стандартам, не является стерильной, и что это системная проблема, а не разовый случай. Инфекция поразила 85% легких Владимира, его ввели в медицинскую кому, он потерял 15 кг. Жена Владимира до сих пор повторяет, что ее муж "просто чудом выжил после этого лечения".

Кристина Тоткайло рассказывает об отце, которому по настоянию врачей "Одрекса" назначили агрессивную химиотерапию, несмотря на предостережения киевских специалистов. Она вспоминает обещания, что "спасут голос и гортань", и то, как отец вернулся домой уже практически без шансов на жизнь. Агрессивное лечение, по ее мнению, не просто не помогло – оно его сломало.

Екатерина Бойчук вспоминает, как отправила маму в "дорогую клинику с хорошей репутацией", а через три недели забрала ее тело. Мать перенесла операцию, но врачи, по словам Екатерины, так и не смогли определиться с диагнозом. Ежедневные звонки ночью, путаные объяснения, бесконечные суммы в счетах – и смерть. Екатерина говорит: "я верила этим врачам, а теперь не доверю им даже рецепт от простуды".

Все эти истории с разными диагнозами, разными обстоятельствами, разными людьми имеют одну общую черту – ощущение того, что жизнь пациентов в "Одрексе" ценится значительно меньше, чем деньги, которые можно получить за "лечение". Пострадавшие и семьи умерших говорят о врачебных ошибках, о халатности, о цинизме, но прежде всего – об отсутствии элементарной человечности.

Пока следствие продолжается, все больше людей приходит с новыми историями. И каждая из них звучит, как новое доказательство того, что проблема значительно глубже, чем отдельные врачи. Проблема, кажется, в самой конструкции клиники "Одрекс", которая позволяет такое отношение к людям, их здоровью и жизни.