Никаких санкций, действовать через Россию

Российское подразделение NielsenIQ, крупнейшего маркетингового агентства Европы, активно набирает персонал для работы на рынках с высоким риском и под санкциями. Соответствующие вакансии NielsenIQ размещены на HH.ru, крупной российской платформе по подбору персонала, используемой проверенными корпоративными работодателями.

В описаниях вакансий открыто говорится, что новые сотрудники будут обслуживать клиентов на оккупированных украинских территориях и в Иране.

Ранее, в июне 2025 года, внутренняя исследовательская политика NielsenIQ стала предметом обсуждений в СМИ. В своих рыночных исследованиях российское подразделение компании называет оккупированные украинские территории «новыми российскими регионами», в то время как освещение в СМИ и публичные заявления компании предусматривают «высокий потенциал» этих рынков.

Такая формулировка опасна. Подобные исследования эффективно повышают рыночную капитализацию международных компаний, если они включают в свои отчеты продажи из санкционных или оккупированных регионов.

Хотя материнская компания NielsenIQ заявляет, что она деконсолидировала свои операции с российским офисом, который автономно управляется местными специалистами, ее реальные финансовые отношения с московской командой остаются под вопросом. Штаб-квартира в Чикаго не комментирует ситуацию и остается владельцем российских дочерних компаний.

NielsenIQ — это глобальное B2B-агентство, которое помогает транснациональным брендам ориентироваться на национальных рынках. Некоторые из его потенциальных клиентов решили не покидать Россию в 2022 году, несмотря на массовый исход западных компаний по моральным и этическим соображениям. Такие бренды, как Leroy Merlin и Auchan, заработали сотни миллионов долларов и заплатили значительные налоги в российский бюджет, оставшись, хотя публично заявляли о сокращении инвестиций.

Именно это делает позицию NielsenIQ такой опасной: она помогает создать экосистему компаний, которые подкрепляют решение друг друга остаться на российском рынке и, таким образом, финансировать сотрудничество с нынешним режимом Кремля.

Российские власти хорошо понимают эту динамику и постоянно работают над разрушением этического барьера Европы.

Поиск вариантов работы в Иране — следующий эскалационный шаг NielsenIQ. Не столкнувшись с серьезными последствиями за неправильное обозначение оккупированных частей Украины, агентство вошло в еще более мутную пограничную зону. Акцент смещается: теперь не только Россия ищет способы обойти санкции ЕС, но и сами европейские фирмы используют Россию как ворота для работы с непризнанными или подсанкционными юрисдикциями.

Как это работает.

По состоянию на середину ноября 2025 года на сайте HH.ru было размещено около 16 активных объявлений о вакансиях NielsenIQ. Например, вакансия №127256719, «Руководитель отдела по работе с клиентами (ДНР, ЛНР, Крым, Запорожская и Херсонская области)», доступна по адресу: https://hh.ru/vacancy/127256719. Обязанности включают подбор персонала для оккупированных территорий и налаживание партнерских отношений в санкционных зонах.

Еще одно объявление, вакансия №127256700 (от 3 ноября 2025 года) по ссылке: https://hh.ru/vacancy/127256700. Требования включают владение фарси (официальным языком Ирана) на уровне C1 и неоднократно подчеркивается знакомство с «персидской деловой культурой». Успешный кандидат должен быть готов к «командировкам в провинции с персидской деловой культурой». Хотя местоположение формально указано как Москва/Ташкент, это почти наверняка призвано замаскировать связь роли с Ираном: только Иран требует такого уровня фарси и таких глубоких знаний персидской культуры.

Маркетинговые и исследовательские компании могут работать с подсанкционным Ираном только с жесткими ограничениями. Для онлайн-B2B-компаний такая деятельность рискует вызвать вторичные санкции, которые могут парализовать их головные офисы.

На практике сама идея агентства за пределами Ирана, предоставляющего полный спектр маркетинговых и рекламных услуг местным (иранским) клиентам, почти полностью запрещена, если эти услуги включают организации в подсанкционных юрисдикциях и опираются на западные платежные системы, технологии, программное обеспечение или инфраструктуру.

Для глобальной B2B-маркетинговой компании, базирующейся в юрисдикции, которая применяет санкции в отношении Ирана, или которая использует американские или другие западные банки, платежные системы, программное обеспечение и платформы, сотрудничество с Ираном юридически возможно только в очень узких случаях. Это могут быть базовые коммуникационные или информационные услуги, не связанные с маркетингом или рекламой и не включающие агентов, работающих на территории Ирана.

Как только бизнес-модель переходит к полномасштабному маркетингу, цифровой рекламе, продвижению, поддержке B2B-продаж, созданию бренда, медиапланированию или таргетингу, она сталкивается с серьезными юридическими барьерами: такая работа часто полностью запрещена, чрезвычайно рискованна или требует специальных лицензий. На практике даже фирмы, не зарегистрированные в США, могут попасть под санкции, если они используют американские технологии, платформы, банковские системы, платежные каналы или программное обеспечение.

Именно здесь на помощь приходит Узбекистан. Его юрисдикция используется как лазейка, потому что он считается нейтральным и не присоединился к санкциям против Ирана. Маркетинговое агентство, зарегистрированное в Узбекистане, в принципе может работать с иранскими B2B-клиентами при условии, что оно:

• не использует банки США;
• не проводит платежи через США или ЕС;
• не продает технологии, подпадающие под экспортный контроль.

В случае NielsenIQ, похоже, существует прямая цепочка, связывающая штаб-квартиру в Чикаго, ее российское дочернее предприятие и ее маркетинг в Иране. Объявление о вакансии на веб-сайте конкретно указывает, что они ищут человека с опытом в электронном маркетинге — деталь, которая должна вызвать тревогу и может привлечь пристальное внимание Министерства финансов США.

Интеграция международных компаний в особые экономические режимы России может рассматриваться как часть усилий Кремля по укреплению своих союзников в рамках предполагаемого антизападного блока.

Россия может стать центром для обхода санкций от имени других членов этого блока. Например, технологии, ранее приобретенные в результате сотрудничества с открытым европейским рынком и обмена международной научной информацией, реэкспортируются в подсанкционные государства. Иран и Северная Корея, в частности, получают конфиденциальную техническую документацию — особенно в военной сфере.

Внутри России обход санкций рассматривается почти как национальный вид спорта — продолжение давней полукриминальной культуры перехитрить жесткие государственные ограничения. Российские аналитики и экономисты регулярно хвастаются, что западные меры неэффективны и относительно легко обходятся.

Российская экономика гораздо более интегрирована в мировую экономику, чем Иран, Северная Корея, Беларусь и, в конечном итоге, так называемые «Новые территории» (оккупированная восточная Украина).

Именно эта глубокая интеграция с международными рынтами и финансовыми структурами позволяет Москве обходить санкции. ЕС обнаружил обратное тому, что ожидал: вместо того, чтобы связать Россию, ее зависимость от мировой экономики предоставила российской бизнес-элите множество каналов — многие из которых проходят прямо через Европу и США — для продолжения обхода ограничений.

Насколько это этично? Насколько систематично? Насколько опасно? Это не абстрактные вопросы. Все вышеперечисленное является частью более широкой стратегии гибридной войны России. В краткосрочной перспективе сотрудничество с государством-агрессором может показаться прибыльным. В долгосрочной перспективе Россия поглотит не только себя, но и партнеров, которые решат остаться на ее орбите.