Тренды кино: 3d, триумф римейков и документалистики

Пик популярности 3D-технологий

В 2013-м широкое распространение получили фильмы, снятые с использованием технологии 3D. Не только Голливуд выпускает одну за другой трехмерные ленты (в прошлом году в формате 3D вышли «Риддик», два продолжения «Звездных войн», «Техасская резня бензопилой», мультфильм «Волшебник изумрудного города», «Охотники на ведьм» и многие другие). На этот формат попытался «подсесть» и российский кинематограф. Любитель тамошнего гламура Федор Бондарчук попытался сделать проницательный «Сталинград», и даже камерный, интеллигентный Алексей Попогребский где-то на территории Германии создает сейчас 3D-киноопус.

Сторонники трехмерного кино уверены в быстром стопроцентном триумфе 3D, но прагматичные специалисты не спешат с категоричными прогнозами. Они считают, что эффект присутствия, подаренный нам 3D-форматом, достаточно быстро приестся публике, желающей видеть в кино не только компьютерные развлечения, но и хотя бы относительную пищу для размышлений. Тем более что при одновременном развитии индустрии игр кино никогда не даст того эффекта присутствия, на который рассчитывают производители фильмов в 3D.

Расцвет копродукции

Если для большей наглядности пересмотреть программу любого крупного международного кинофестиваля, то легко обнаружить следующее: ни один фильм из сотен представленных на просмотре не является продуктом какого-то одного государства. Год-два назад в прокате или фестивальных раскладах изредка еще попадались ленты, в которых как производитель указывалась одна страна. В 2013-м производство национальных фильмов можно считать «глубокой древностью».

Ничего удивительного, ведь глобализация царит не только в экономике, но и в тех областях искусства, которые непосредственно связанные с финансами. Прежде всего в кинематографе. Первым это окончательно понял Каннский фестиваль, флагман мирового фестивального движения, и отказался от указания во всех списках и программах страны-производителя.

Уже несколько лет она пишется последней строкой, а в первый выносится имя режиссера. Скажем, «Жизнь Адели», победитель последнего Каннского фестиваля, на всех Каннских носителях значится как «фильм Абделатифа Кешиша». При этом в создании ленты участвовали минимум три страны: Франция, Бельгия и Испания. С одной стороны, это подчеркивает уход с мировой сцены такого понятия, как национальный кинематограф, с другой - мудро выводит на первый план роль творческого автора ленты - режиссера.

Кризис идей

Если не зацикливаться на авторском кино, то есть на кинематографе как виде искусства, то можно считать, что 2013 год прошел под знаком кризиса творческих идей. Отчасти именно поэтому прошлый год дал немыслимое количество римейков и сиквелов.

В 2013-м нашли свое продолжение «Голодные игры» и «Хоббит», «Форсаж» и «Одинокий рейнджер», «Ред», «Стартрек» и многие другие. С одной стороны, очевиден уклон в сторону римейков и сиквелов - свидетельство бедной фантазии кинопроизводителей. С другой - не надо оставлять без внимания такую банальную причину, как жадность продюсеров. Ведь римейки и продолжения получает только суперуспешное кассовое кино, а следовательно, вторая жизнь наверняка обещает прибыль. По крайней мере в аналитику здесь вдаваться не надо. К тому же сейчас кинокомпаниям приходится конкурировать уже не друг с другом, а скорее с другими формами развлечений, начиная от компьютерных игр и заканчивая онлайн-сериалами. То есть, чтобы выжить, надо отбросить творческие амбиции и клепать конкурентоспособные зрелищные ленты.

Эта тенденция нынешнего года пока будет продолжаться, однако некоторые наблюдатели предрекают упадок со временем римейков и франшиз. Недавно в одном интервью Стивен Спилберг сказал о том: «Все это неизбежно закончится большой катастрофой. Наступит момент, когда три-четыре или даже полдюжины таких вот фильмов с гигантскими бюджетами провалятся с треском, и это снова изменит имеющуюся парадигму».

Закрепление документального кино

Относительно недавно документальное кино было уделом маргиналов кинематографа. Точнее, такими их считали. Одни «маргиналы» снимали документальные ленты, другие «маргиналы» их смотрели. Обучающие и образовательные программы, даже лучшие его образцы, занимали свое скромное место на обочине основного кинопроцесса.

Дело сдвинулось с мертвой точки примерно 15 лет назад, когда европейский прокат взвился документальными фильмами. До этого имена некоторых режиссеров-документалистов тоже были на слуху, например, Лени Риффеншталь, Вернер Херцог, Ульрих Зайдль (последний также известен и как режиссер игровых фильмов), но широким прокатом они похвастаться не могли.

Тенденция, наметившаяся в последние 10-15 лет и которая проявилась во всплеске интереса к документальному кинематографу, в прошлом году достигла своей кульминации. Оказалось, что практически любой крупный фестиваль непременно в 2013-м включал в свои программы неигровую ленту. А юбилейный, 70-й Венецианский кинофестиваль официально закрепил за документальным кино статус равноправного с игровым вида кинематографа, присудив «Золотого льва» документальному фильму Джанфранко Роге «Священная кольцевая».

По материалам: Тыждень. Перевод: ПрессОрг. Фото: pixabay.